Главный минус трудовой миграции – оставленные без надзора дети. В 2020 году в результате подворного обхода сотрудниками Минсоцразвития выявлены 85 тыс. 459 детей, у которых родители находятся в трудовой миграции.
Выросшие без родительского внимания дети мигрантов получают психологическую травму на всю жизнь. Эти дети - будущие граждане Кыргызстана. Какая судьба уготована им?
Дети, выросшие в постоянном ожидании
Гульнара Дербишева, руководитель ОФ “Инсан Лейлек”, организовала образовательный центр для детей трудовых мигрантов в Баткенской области.
На фото: Гульнара Дербишева, руководитель ОФ "Инсан Лейлек".
«Когда мы говорим о детях мигрантов, надо понимать, что это неохваченные образованием дети, оставленные в многопоколенческих семьях, где бабушка и дедушка не могут не то что смотреть за детьми, они сами себя не могут обслужить. Соответственно дети мигрантов предоставлены самим себе, вовлечены в работу по домашнему хозяйству, абсолютно не интересуются учебой, регулярно пропускают занятия в школе. И зачастую в подростковом возрасте у них возникает много психологических проблем, начинаются конфликты с законом. И, когда мы наблюдали за ними, они не имели элементарных навыков общения», - говорит Гульнара Дербишева.
16-летнего Азамата (имя изменено) и его 17-летнюю сестру мама оставила в детском доме 10 лет назад. Женщина уехала в трудовую миграцию в Турцию, чтобы заработать на дом, но так и не вернулась. Азамат и его сестра выросли, но по-прежнему ждут маму.
“Сначала мы жили дома с мамой, папы у нас не было. Мама не могла нас обеспечивать. Потом комиссия из мэрии приехала к нам домой, посмотрела, в каких условиях мы живем, и решили нас с сестрой отправить в интернат. Мне было 6 лет, а сестре 7. Мама уехала в Турцию. Обещала, как только заработает денег, вернется и постарается купить дом. С тех пор прошло 10 лет», - говорит Азамат.
Назгуль Турдубекова, руководитель ОФ «Лига защитников прав ребенка», регулярно сталкивается с нарушением прав детей трудовых мигрантов.
На фото: Назгуль Турдубекова, руководитель ОФ "Лига Защитников прав ребенка".
По своим наблюдениям она сделал вывод: «Негативные последствия трудовой миграции в первую очередь касаются женщин, которые проживают в бедности. Мы работаем с женщинами, которые находились в миграции, вернулись, в это время их дети были заброшены у родственников, у них были огромные проблемы в развитии. Да и сами женщины, если до миграции жили в бедности, то и в миграции не зарабатывают больших денег. Они там просто существуют, выполняют самую неквалифицированную работу и получают мизерную оплату. Соответственно, в миграции они не становятся богатыми, не получается много денег заработать. Плюс много долгов набирают. И когда они возвращаются в страну с кучей долгов, без накоплений, то сталкиваются с другой, ещё более сложной, проблемой: здесь, на родине, у них вырастают брошенные дети, у которых и со здоровьем, и с учебой проблемы».
Мама Азамата лишь изредка звонит из Турции. А в период пандемии возникли дополнительные сложности, так как не было работы и не было возможности вернуться.
Несмотря на годы, проведенные без матери, Азамат оправдывает своего родного человека: «Ей непросто. Она старается хоть как-нибудь. Я верю, что она реально хочет помочь нам и заработать для нашего будущего деньги. Мне остается верить и ждать, что она вернется и поможет. Если так же бросит, это на ее совести, сами будем подниматься».
В детском доме при живых родителях
Не секрет, что в детских домах Кыргызстана только 3% детей - круглые сироты. Остальные 97% - социальные сироты. То есть дети, у которых есть один или оба родителя, но они по каким-то причинам не занимаются воспитанием и содержанием детей. В эту категорию входят и дети трудовых мигрантов.
Назгуль Турдубекова считает, что не стоит стигматизировать, и не каждый ребенок трудовых мигрантов находится в кризисной ситуации.
«Все зависит от особенностей семьи. Большая часть женщин-трудовых мигрантов уехали из бедности, как правило, у них семейно-родственное окружение тоже бедное. Если они не смогли разместить детей у родственников в семьях, то стараются определить в учреждения интернатного типа, государственных либо частных. Любопытное наблюдение: во время пандемии COVID-19 из детских домов стали массово забирать детей. К примеру, если в домах-интернатах до пандемии в среднем проживало около 10 тысяч детей, то, когда начался карантин, осталось 1 400. То есть у 8 600 детей нашлись родственники, родители, которые испугались и начали беспокоиться о своих детях и забрали. Как правило, какая-нибудь родственная среда у этих детей есть. Только 1400 детей у нас являются круглыми сиротами или остались полностью без надзора со стороны своих родителей”, - говорит Турдубекова.
В Кыргызстане дети трудовых мигрантов, выросшие в детских домах, не имеют того же социального пакета, который имеют круглые сироты.
На фото: Айнура Ормонова, директор ОФ "Наш голос".
“Дети трудовых мигрантов, оставленные родителями в детских домах, составляют внушительный процент выпускников детских домов. Они и входят в категорию социальных сирот, то есть сирот при живых родителях. У нас проблема в том, что законодательно не прописаны права социальных сирот, которых больше 90 процентов. Например, ребенок выпускается из детского дома, если это круглый сирота, то в медицинском учреждении его обязаны бесплатно обслуживать, он имеет право на бесплатное обучение и даже получает пособие. А выпускник, который является социальным сиротой, который 7-8 лет находился в детском доме, статуса сироты не имеет. Соответственно нет ни льгот, ни пособий. То есть по всем правам у нас социальные сироты ущемлены”, - говорит Айнура Ормонова, руководитель ОФ “Наш голос”. Её фонд много лет помогает выпускникам детских домов адаптироваться ко взрослой жизни.
Азамат говорит, что жизнь в детском доме была нелегкой, много чего не хватало.
«Несмотря на то, что в детском доме было тоскливо и тяжело, я не жалею, что попал в интернат. Думаю, если бы остался с мамой, то моя жизнь была тяжелее. Не хватало денег на еду и одежду», - признается Азамат.
Битые дети трудовых мигрантов
Большинство трудовых мигрантов оставляют детей у своих родственников. Но и в этом случае дети не застрахованы от насилия и даже смерти.
“Немало случаев, когда жертвами насилия и даже детоубийства со стороны взрослых становятся дети трудовых мигрантов. И преступления совершаются родственниками ребенка. Жуткие события произошли в Джалал-Абадской и Иссык-Кульской областях, когда убили ребенка грудничкового возраста и девочку двух лет. Эти самые резонансные убийства с особой жестокостью происходили именно в тех семьях, где матери оставили своих малолетних детей у родственников, а сами находились в трудовой миграции. И, когда мы начали выяснять, оказалось, что у одного ребенка мать сама была полной сиротой и оставила у мачехи своего ребенка. А в другом случае малышку оставили у снохи”, - говорит Назгуль Турдубекова.
По наблюдению экспертов, дети трудовых мигрантов, которых в свое время оставляли родители, будучи взрослыми, сами оставляют уже своих детей на родственников.
«Они не совсем осознают свою родительскую функцию. Они сами являются брошенными детьми. И часто повзрослевшие дети трудовых мигрантов находятся в трудной жизненной ситуации, брак их не зарегистрирован, или дети рождены вне брака. Так как брак не зарегистрирован, нет признания со стороны отцов, соответственно материальная помощь им не выплачивалась, и никакая другая помощь не оказывалась”, - говорит Назгуль Турдубекова.
В Баткенской области открыли детский образовательный центр «Мырзайым», в котором педагоги и специалисты занимаются с детьми трудовых мигрантов.
Руководитель образовательного центра Гульнара Дербишева рассказывает: «Когда открывали этот центр, естественно, мы думали, что для детей мигрантов нужны дополнительные занятия по практическим навыкам, например, элементарно хорошо разговаривать. У нас даже есть курс русского языка, чтобы была возможность общаться, вместе с родителями читать книжки, а не копаться в Интернете. Центр задумывался как дневной, чтобы туда можно было привести ребенка на час или два. Но, когда мы начали набирать детей, появилось очень много малышей, от двух до пяти лет. То есть этот дневной центр превратился в стационар, куда можно приводить детей в восемь утра и забирать в пять вечера. Организовали питание, полноценную учебную программу сделали. Возникли сложности, ведь для того, чтобы продумывать для детей программу, нужно получать разрешение у Министерства образования. Потребности у детей были просто элементарные: научиться хорошо читать, говорить хорошо, правильно высказывать свою мысль, уметь критически осмысливать какую-то ситуацию, уметь понять и простить родителей. Потому что у многих детей не только пробелы в знаниях, но и в воспитании. У многих детей скопились обиды на родителей, из-за того что они их оставили, а бабушки и дедушки не могут услышать их потребностей».
К сожалению, часто дети трудовых мигрантов повторяют судьбы своих родителей. И уезжают в трудовую миграцию, оставив своих малолетних детей родственникам или в тех же детских домах, в которых выросли сами.
Азамат не хочет повторять судьбу своих родителей.
«Я сначала хочу отучиться, получить профессию. Потом работать. Возможно, уеду, смотря как будет с работой. Я постараюсь не делать так, как мой отец, который бросил нас. Я не хочу и оставлять своих детей в детском доме, как это сделала моя мама. Я прошел через все это и не хочу, чтобы мои дети через это проходили. Я постараюсь заработать деньги на жизнь, а потом только заводить семью и детей», - заключает Азамат.
Подготовила Лейла Саралаева
Фото Абылай Саралаев
Видео по теме: Дети мигрантов. История детдомовца
